Лекарства становятся все более значимыми в нашей жизни. Они позволяют справляться с ранее абсолютно неизлечимыми заболеваниями или продлевать жизнь (существенно повысить ее качество) в случае неизлечимости. Лекарства, имеющие такие характеристики, называются в мире основными. Их не очень много, если считать без терапевтических аналогов – сотни четыре наберется. В нашей стране этот термин подменен на «жизненно необходимые и важнейшие». Звучит красиво, но за каждым словом – лукавство. Жизненно необходимые – это те, которые жизнь поддерживают? Так и продукты питания жизнь поддерживают и потому «жизненно необходимы». Слово «важнейшие» тоже можно трактовать по-разному – кому что важно. Потому в нашем списке таких лекарств уже около 600, а многие действительно основные в него не вошли.

Нечеткость формулировок у нас в крови. Не специально ли их запутывают, чтобы в создавшемся мутном потоке было легче рыбку ловить? Еще один любопытный термин: «биологически активные добавки» – БАД. Даже поверхностный лингвистический анализ показывает, что речь в термине не о субстанциях биологического происхождения (тогда были бы «биологическиЕ»), а именно о веществах, имеющих биологически активное действие. И непонятно – к чему добавки. По идее – к пище. Но это дополнение в термине, как правило, опускается. И получается, что речь о веществах – добавках к жизни (ибо биос – жизнь), которые на нее активно влияют. Ничего себе формулировочка!

Вы наверняка слышали, какие чудовищные мошеннические проделки происходят с биологически активными добавками, как их впаривают несчастным пенсионерам по заоблачным ценам. Иначе говоря, БАДы в обществе прочно ассоциируются с мошенничеством. И эта ассоциация абсолютна верна. Пока человеку самому не начинают всучивать какой-нибудь БАД. И ведь ведутся даже врачи и профессора. Не видя разницы в терминах: пусть хоть груздем называется, лишь бы в кузов лез. Ведь написано – помогает. Почему не верить?

Возьмем для примера США. Там контроль за лекарствами и продуктами питания возложен на один орган – FDA (Продуктово-лекарственную администрацию). Правила регистрации и контроля установлены для всего спектра продуктов (в широком смысле слова), попадающих внутрь человеческого организма или наносимого на него (крем, мыло, парфюм). Среди таких продуктов FDA выделяет биологические активные вещества, которые, оказывая лечебное воздействие на организм, не могут быть отнесены к лекарствам в силу технологических обстоятельств. Дескать, содержащиеся в них вещества, оказывающие подобное действие, не могут быть точно идентифицированы и определены их количественные характеристики. Иначе говоря, сушеные травы, водоросли, чаи, настойки, вытяжки – все это относится не к лекарствам, а к биологически активным веществам. А что конкретно в них содержится и в каких количествах – неопределимо.

Многие лекарства получают из растительного сырья. Из дигиталиса – дигоксин, диготоксин, ландыш дает конваляриотоксин (последние два уже не используется), строфант – строфантин, кора тисса – таксолы, барвинок – винкристин. Это – мощные цитостатики, используемые для лечения опухолей. Живая природа дала нам антибиотики. Из крови донора получают лекарства альбумин и факторы свертывания, но сама донорская кровь, плазма и клетки крови к лекарствам не относятся. Медицина всего мира активно использует биологическое сырье для производства лекарств.

Что у нас? Традиционно все, о чем было сказано (кроме донорской крови и ее компонентов) относится к лекарственным препаратам. Смешаны в кучу лекарства химического производства, биологического происхождения (в том числе – полученные генно-инженерным способом) и старинные травяные сборы. При этом один закон регулирует регистрацию и контроль лекарств, другой – биологически активных добавок, третий – крови и ее компонентов. Регистрация и контроль разделены на три ведомства: Минздравсоцразвития, Роспотребнадзор и Росздравнадзор.

В связи с этим возникает первый парадокс. Больше 10 лет говорят о переходе на стандарты качественной производственной практики – GMP. Но эта практика не может быть распространена на чаи, сборы и настойки. Просто
потому, например, что нельзя однозначно сформулировать количественные характеристики требований к сырью. Кстати, правила эти – по тем же причинам – не применимы к аптечным производствам – анахронизму, аналога которому в настоящее время в развитых странах нет. И пока это гордиев узел не будет разрублен, в стране так и появятся обязанности производителей лекарств придерживаться GMP.

Вторая проблема: биологически активные добавки нельзя проверить ни на содержание, ни на эффективность, ни на безопасность. Во-первых, по нашему определению, они не лекарства и не могут быть эффективными. Следовательно – проверять нечего. Круг замкнулся. Содержание полезных веществ в добавках тоже нельзя оценить. Впрочем, как и вредных. На них не распространяются требования Фармакопеи, и никто не знает, что в этих добавках содержится. Впрочем, как и в мясе, птице, молоке, масле и других продуктах. Для продуктов ранее устанавливалось требование, чего там быть не должно (нитраты, соли тяжелых металлов). Сейчас же сертификация отменена, так что никто не знает, нет ли в продуктах питания запрещенных веществ.

Теперь понятно, почему сюда, в БАДы ринулись производители лекарств. Не нужна длительная процедура регистрации: принес описание, подал его в Роспотребнадзор и получил регистрацию. И далее нет никакого контроля: БАДы не лекарства. Их может продавать любой, никакой лицензии на фармдеятельность не требуется. Иначе говоря, вся цепочка не подконтрольна. Торгуй – не хочу. Главным становится маркетинг.

Вроде бы какая разница: лекарство, БАД – лишь бы помогало. Еще есть кремы, которые тоже помогают от чего-то. Но в том-то и дело, что помогать БАДы не должны, а если у них такое свойство есть, то они должны числиться как подкласс лекарств. А собственно добавки к пище могут носить наименование «биологические добавки к пище». Без всяких активностей. И однозначно привязанными быть к пище.

Дело за малым: сломив сопротивление мощного лобби «БАДофилов», изменить законодательство страны. Сейчас поменялся состав Комитета по здравоохранению в Госдуме, он перестал подчиняться партии власти и, по идее, больше не должен работать по принципу «чего изволите». Хватит ли сил сопротивляться власти нечестных денег? Только с внесением радикальных поправок в законы, в первую очередь – в определения, ситуация может поменяться. Как ни странно, содержательные части законов в такой ситуации можно и не менять. Кроме обсуждаемых терминов должны быть четкие определения продуктов диетического питания и гомеопатических средств. Если законодательство существенно не изменится – все останется, как есть, и косметические ремонты не помогут. Вместо действенных лекарств больные будут принимать пустышки, обман будет продолжаться, а сотни тысяч пожилых соотечественников будут выкладывать миллиарды рублей за лабуду, которую им навязывают по телефону. Мяч – на стороне Госдумы.