Кому из нас в лучшие годы жизни не хотелось быть красивым, умным, сильным? Таких, пожалуй, невозможно найти, явление это вполне естественное. Кто из нас в юные годы, стоя у зеркала, мысленно не проецировал своё отражение, как и саму личность, на какой-то избранный, чаще всего сценический или литературный образ?
Я тоже прошёл эту стадию. Не преувеличу, если скажу, что первым моим кумиром был макаренковский Мустафа из «Путёвки в жизнь». Для похожести на него я даже научился петь блатные песни. Вторым – Павел Корчагин, бравый кавалерист в красных галифе и при буденновском шлеме, и, наконец, Валерий Чкалов.
Почему мне хотелось не быть не самим собой, а копировать чей-то образ? Правильно. Это были не просто известные, но самое главное – сильные личности, с качествами, которых мне недоставало. Мне хотелось быть не просто похожим на них, мне хотелось быть ими. Для чего такое? Наверное, естественный отбор. Незаурядная личность, по сравнению с прочими, имеет явное преимущество в продолжении своего рода или устройстве личной жизни.
Однако желать, иметь или мечтать о таких качествах – суть понятия далеко неравнозначные. Кто-то не в меру длинный, но тонкий, другой – наоборот, короткий но толстый, третий – что-то промежуточное, но не удавшийся лицом, четвертый – писаный валет, но с явно длинными руками, да еще с делинквентными наклонностями и пр.
Одним словом, кто-то, кому не дано по естеству, волей-неволей и не ожидая милости от природы прибегает подгонять свои недостающие параметры под какую-то экранную звезду, создавая из неё фетиш. И чего только нет в арсенале таких средств! Здесь и голодания, и всякого рода диеты, физические до степени самоистязания нагрузки, заговоры, обращения к целителям, НЛПистам, шаманам, хабибам, заклинателям, пластическим врачевателям и пр. А результат в лучшем случае и в подавляющем большинстве – если не искалеченное здоровье, то разбитое корыто, опустошенный кошелёк и стыдливое молчание о самоодурачивании.
...Сижу как-то на автовокзале в ожидании автобуса. Жаркий летний день. Всё живое прячется в тень. Одежда на каждом символическая. В зал ожидания входит бальзаковского возраста дама. Казалось бы, дама как дама, ничего во внешности особого, но тем не менее все присутствующие тотчас же впиваются в неё взглядами. Да и было на что посмотреть.
Боже мой! Все покровы открытых частей тела, в том числе и лица, сплошь покрыты разноцветными татуировками. «Неужто эмигрантка с Тасмании, Вандименовой земли или с острова Малаиты?» – ненароком подумалось мне. Так нет, лицо европейское. Не исключено, что, помимо тату, в самых сокровенных местах красовался пирсинг.
Видно, что рисунки несвежие, нанесены как минимум лет 25 назад, в пору предполагаемой цветущей молодости. Ко всему прочему, она, подобно засушенной камбале, была до крайней степени истощена. Символическая одежда её неглиже висела, как на вешалке. Одного беглого взгляда достаточно было, чтобы определить её психологический портрет: холерический тип с выраженной демонстративной акцентуацией личности. Личности, обычно тяготеющей к сценическому искусству, но с невостребованными «талантами», привыкшей быть центром внимания, подражания, зависти, нестандартности поведения, действий, поступков, игры на публику.
Ясное дело, что в юные годы она мимикрировала под идеального кумира, совершенно, однако, не задумываясь о том, что пора бесшабашной юности непременно должна будет уступить место зрелости, преклонности, старости. Навряд ли задумывалась она и о том, что идеальная фигура едва ли встречается в одном случае на 10–15 тысяч подобных ей соискательниц. Незаметно пролетела юность, пришла зрелость, трезвость, невостребованными оказались «таланты», а тело обветшало.
Говорю только о единичном и «навзлёт» выбранном случае, но ведь на её примере можно дорисовать и собирательный образ: накачанные в своё время силиконом и с течением времени отвисшие ниже ватерлинии груди, как шпангоуты рыбацкой шаланды выступающие сквозь худобу ребра, обезображенные губы, неестественный разрез глаз, патологическое гормональное мясо качков-бодибилдингеров.
Не доходит до юношей и девочек, что самая привлекательная красота – естественная, а для девочек важна еще и улыбка. Именно она, как ничто другое, придает женщине миловидность и привлекательность. Злая женщина даже с правильными чертами лица – это сама сократовская Ксантиппа.
Молодость тем и хороша, что не задумывается о будущем, о зрелости, старости, конечности бытия. Именно она творит ошибки, проценты по которым приходится платить в зрелости. Семь раз отмерь – один раз отрежь. Пусть это будет девизом вашей жизни. Не творите собственного кумира!
