Боль умирающих на последней стадии рака скрыта от нас за стенами больничных палат и квартир. Лишь иногда мы слышим о том, как сын убил мать, чтобы избавить ее от страданий, или измученный больной расстрелял врача, а затем убил себя. Героин родственникам мучительно умирающих людей достать проще, чем сильное обезболивающее. Получить рецепт на морфий и подобные ему препараты почти невозможно, но даже с рецептом достать их просто негде.
Для хранения подобных препаратов в аптеке или больнице должны быть сейфы и охрана, но учреждения не идут на такие затраты. «Даже во всем Приморском краевом онкологическом диспансере такие обезболивающие есть только в отделении реанимации. Поэтому в онкодиспансере о паллиативной помощи речи не идет — тяжелых больных туда просто стараются не брать. Не ведется и работа с умирающими людьми на дому», — рассказывает кандидат медицинских наук, врач противоболевой терапии и паллиативной помощи, анестезиолог-реаниматолог Андрей Денеж.
Он — единственный в крае специалист по паллиативной помощи. Только он может помочь не корчиться от постоянных невыносимых болей больным раком, находящимся в предсмертном состоянии. Только он объясняет родственникам, как поддержать близкого человека. «Паллиативная медицина не продлевает жизнь, но делает ее более комфортной. У нас качество жизни составляет примерно 100 %: мы можем есть, пить, гулять, читать, ходить в кино и на концерты. Когда человек прикован к постели, его постоянно тошнит или беспокоят боли, качество жизни составляет 1–5 %. То, чем я занимаюсь, может увеличить качество жизни до 10, 20, 50 %, а может убрать все симптомы, тогда человек будет лежать, читать или смотреть телевизор», — рассказывает врач.
Почему в отделении противоболевой терапии и паллиативной помощи краевого онкодиспансера всего один сотрудник? Никто из врачей просто не хочет работать в подобных кабинетах. По словам онколога, врач отделения паллиативной помощи будет работать на одну ставку — 8–10 тысяч рублей. Чтобы отработать ее, надо принять 20 пациентов в день. 20 смертельно больных людей, испытывающих жуткие мучения от боли, которые будут тебе звонить и приходить до конца своих дней.
И этому человеку, врачу Андрею Денежу, который сейчас один несет на себе груз боли и страданий тысяч пациентов, нужна помощь. Вот уже десять лет он пытается создать в Приморье хоспис — место, где смертельно больные люди смогут вспомнить, что такое жизнь без постоянных невыносимых болей, где они получат уход, почувствуют внимание, найдут понимание и любовь. Родственники этих людей от профессиональных психологов узнают, как жить в страшной ситуации, и смогут хоть как-то успокоить своих любимых и успокоиться сами. Хоспис станет местом, где таких, как Андрей Александрович, будет несколько десятков. Здесь будет штат медсестер, психологов, будут приходить волонтеры и все неравнодушные люди — помогать, ухаживать, заботиться.
Развита система хосписов в странах Европы, есть они в Москве и Московской области. На Дальнем Востоке нет ни одного подобного учреждения, хотя есть и проект, и люди, которые готовы заниматься этим тяжелым, но важным делом. «Я не раз обращался с предложением к краевым и городским властям, парламентариям, полпреду. У всех ответ один: хоспис, конечно, дело хорошее, нужное, но денег нет», — отметил Андрей Денеж. Власти неоднократно предлагали сделать хоспис частным, но врач объясняет, что это противоречит законам паллиативной помощи: «За рождение и смерть нельзя платить. Любой человек должен получать равную помощь, несмотря на свой достаток и положение в обществе. Человек не должен страдать от боли и невнимания».
Вот и сейчас, когда в крае месяц назад в СМИ и соцсетях с подачи Андрея Денежа вновь поднялась тема создания хосписа (сотни людей проголосовали «за» на сайте «Электронной демократии»: democrator.ru/problem/10478), чиновники по-прежнему не могут сказать, быть ли хоспису в Приморье. Ответ и. о. директора департамента здравоохранения края Олега Бубнова на депутатский запрос «О намерениях администрации края рассмотреть вопрос о строительстве во Владивостоке хосписа» потрясает своим непрофессионализмом. Например, Бубнов говорит, что в крае есть некий комплекс стандартных медицинских услуг паллиативной помощи, что ежегодно с врачами края проводятся тематические беседы и семинары, что переиздаются пособия о том, как помогать тяжелым онкобольным, организована работа выездных бригад онкологов для оказания методической, профилактической помощи не только учреждениям, но и населению. На самом деле все не так. «Раньше, года до 2007-го, меня действительно приглашали на семинары, я читал онкологам со всего края курс по паллиативной помощи, но сейчас они проходят без меня. Методичку я действительно писал, она переиздавалась последний раз в 2008 году на деньги медвуза. Теперь на нее не выделяют деньги, а у меня нет ни компьютера, ни кабинета. Выезжать в край, вести методическую подготовку врачей, работать со всеми пациентами один я просто не смогу. Так что эта работа фактически не ведется», — комментирует единственный в крае врач паллиативной помощи ответ чиновника.
Также в ответе и. о. директора департамента говорится, что «в учреждениях здравоохранения края организовано оказание паллиативной медицинской помощи онкобольным в амбулаторно-поликлинических условиях, а также на койках сестринского ухода». Амбулаторно-поликлинический, объясняет Андрей Денеж, — это когда к тебе на дом приходит медсестра и меняет памперсы или ты сам к ней приходишь, если можешь ходить. Нельзя сравнивать койки сестринского ухода и паллиативную помощь: на «койках» за вами ухаживают и ждут, пока вы умрете, чтобы освободить место следующему, тогда как умирающим необходимо дать ощущение полноты жизни. «Возьмем Дальзаводскую больницу — там 30 коек сестринского ухода. Это 12-метровая палата с гнилыми полами, четыре койки. Тут проходят последние дни и месяцы людей. Они умирают в этой комнатушке, видя страдания своих соседей по палате. И таких коек много по краю», — рассказывает врач. Причем эти койки — платные. «Чтобы определить туда своего родственника, надо выждать очередь. Другими словами, дождаться, когда кто-либо из тех, кто лежит там сейчас, скончается».
Самыми оптимистичными моментами чиновничьего ответа кажутся три пункта, но и это только слова. Первым в планах департамента стоит «открыть первичные онкологические отделения в крупных городах края, где численность больных больше 500 человек». Опять-таки речь идет о первичных пунктах — паллиативная помощь туда не входит. Вторым пунктом планируется «организация в межрайонных медцентрах края служб или кабинетов противоболевой терапии и паллиативной помощи онкобольным». Межрайонные — это как? Районные центры в Приморье очень удалены друг от друга.
Третий пункт представляется самым загадочным. Реорганизовать путем объединения 6-ю, 5-ю и 3-ю больницы Владивостока и создать на их основе отделение паллиативной помощи — идея, казалось бы, отличная, если бы не одно «но». Больница № 6 расположена на острове Русском, № 5 — на острове Попова, а № 3 — в поселке Трудовом. Интересно, как родственники будут привозить своих тяжелобольных в одну из этих больниц. Даже если это возможно, зачем ждать объединения, почему бы не запустить кабинет прямо сейчас? Около 15 % от ежегодной смертности в Приморском крае приходится на онкологию. Ежегодно более 25 тыс. больных состоит на учете в Приморском краевом онкологическом диспансере. Из них 90 % окажутся на последней стадии заболевания, когда они не смогут самостоятельно передвигаться от непрекращающейся боли и страданий, связанных с надвигающейся смертью. Помочь всем этим людям может волевое решение властей.
Легендарной Вере Миллионщиковой удалось почти 20 лет назад построить Первый московский хоспис лишь после обращения к мэру Лужкову самой «железной леди» Маргарет Тэтчер. С ней связались родственники погибших от рака в России с просьбой повлиять на власти — и она повлияла. Ведь в Великобритании хосписная помощь — вековая традиция. Есть день, когда мэр Лондона выходит на улицы города и со шляпой просит подаяния на нужды хосписов. Это не считается диким и зазорным. Потому что сострадание и милосердие — зрелое, взрослое чувство. На него способны люди сильные, мужественные, мудрые, умеющие выдержать не отворачиваясь тяжесть страданий слабых и протянуть им руку помощи.
Давайте и мы будем милосердными и поможем врачу Андрею Денежу — призовем власти быть милосердными и заняться созданием хосписа в Приморском крае, чтобы в души умирающих больных как можно скорее пришла весна.
Инга Денеж, «Новая Газета во Владивостоке»