28 февраля 2012 года 44-летний Владимир Миклушевский, отработавший полтора года ректором создаваемого ДВФУ, а до того делавший восходящую карьеру в Московском институте стали и сплавов и Минобразования РФ (последняя должность — замминистра), был назначен врио губернатора Приморья после добровольно-принудительной отставки Сергея Дарькина. 16 марта по представлению президента депутаты Законодательного собрания ожидаемо рукоположили его на пост главы края, избавив от статуса врио. Вот уже год, таким образом, Приморьем управляет Миклушевский. А значит, время делать пусть предварительные, но выводы.

Едва ли сейчас уже можно сложить имеющиеся впечатления в целостную систему. Скорее, на данный момент можно говорить лишь о разрозненных ощущениях. Год — дата вообще условная, а первый год к тому же наполовину тратится на оргвопросы и адаптацию.

Понятно также и то, что после произошедшей добрый десяток лет назад вертикализации российской политики губернаторы представляют собой уже не разномастную толпу с наличием ряда ярких личностей, а более или менее усредненную массу — усредненную прежде всего в отношении публичного поведения и свободы высказываний. Не только о былой «губернаторской фронде Штырова-Ишаева» — даже о «красном поясе» сегодня говорить уже нельзя. Поэтому за сегодняшними губернаторами наблюдать гораздо менее интересно, чем за вчерашними. Насколько яркими были — каждый по-своему — Наздратенко и Дарькин; но понятно, что это не столько их заслуга, сколько отражение объективных факторов.

Сделав эти необходимые оговорки, попробуем все же подытожить первый губернаторский год Миклушевского.

Непонятно, кто его так назвал первым, но Миклушевский сразу же стал позиционироваться как «самый открытый губернатор». Общение с населением в социальных сетях, создание ряда «общественных экспертных советов» — его безусловный актив. Правда, твиттер губернатор все-таки потом забросил из-за занятости (но взамен создал сайт miklushevskiy.ru и ЖЖ-блог miklushevskiy.livejournal.com — не сильно, впрочем, живой), а степень реального влияния общественных советов на принятие решений остается под большим вопросом, так что называть эти советы «Открытым правительством», наверное, все же слишком громко.

Придя к власти, Миклушевский объявил, что его приоритетная задача — «декриминализация региона». Это было, естественно, воспринято как шпилька в адрес предыдущего губернатора. Что у нас с преступностью за год произошло — сказать сложно, зато после прихода нового главы края началось постепенное «равноудаление» верных дарькинских кадров: убрали спикера ЗС Овечкина, «сам» куда-то делся депутат Чемерис и т. д. Правда, Овечкина заменили на Горчакова, который прекрасно работал в свое время опять же в команде Дарькина.

Вообще кадровая политика губернатора пока кажется эклектичной и даже случайной. Заметную долю его заместителей составляют почему-то выходцы из госбезопасности. Зато финансами по-прежнему занимается Александр Костенко — бессменная правая рука Дарькина, доказывая, что если «незаменимых у нас нет», то есть и исключения из этого правила. Удачным решением можно назвать приглашение в вице-губернаторы видного агрария и экс-депутата Сергея Сидоренко, оказавшегося временно не у дел из-за интриганов в приморской «Единой России». Такую «опору на местные силы» можно только приветствовать. А вот с «кадрами Миклушевского» в полном смысле слова — вопросы. Наиболее показательный пример — приглашенная из Москвы «социальный» вице-губернатор Василькова, некоторые шаги и высказывания которой уже стали притчей во языцех, причем отнюдь не со знаком «плюс».

Губернатор, кстати, заявлял о своем намерении переформатировать администрацию в «правительство Приморского края» (как на соседней Хабаровщине), но потом молча отыграл назад. Про дебюрократизацию и обещанное сокращение штатов что-то тоже не очень слышно, если не считать увольнения нескольких явных «стрелочников» (например, главы дорожного департамента Разгонов, который угодил под горячую руку губернатора после «наезда» Медведева, хотя физически не мог быть виновным в ошибках или злоупотреблениях своих предшественников и нести ответственность за обвалившуюся саммитовскую трассу).

Новая структура, появившаяся благодаря Миклушевскому, — экспертный совет по привлечению инвестиций, который возглавил экс-губернатор Приморья, «господин из Сан-Франциско» Владимир Кузнецов. По поводу эффективности совета пока сказать ничего нельзя. Равно как по поводу перспектив губернаторского заявления на саммите АТЭС о том, что в Приморье следует создать «административный офшор». Привлечение инвестиций — это, конечно, хорошо, но вкупе с подобными заявлениями все эти планы напоминают приснопамятный дарькинский мегаполис на 5–7 млн человек, который предшественник Миклушевского намеревался устроить на базе Владивостока.

Зато уже весной 2012 года губернатор пообещал навести порядок в ГАИ — и, действительно, очередей и бардака в сфере регистрации транспорта и техосмотра стало ощутимо меньше. Всегда бы так.

Несмотря на то что и Миклушевский, и мэр Владивостока Пушкарев не производят впечатления конфликтных людей, они уже успели поругаться. Взаимные шпильки то и дело выносились в публичное пространство, а потом Пушкарев вообще объявил инициативу губернатора акционировать Примводоканал и Примтеплоэнерго «преступлением». Тот, похоже, проглотил пилюлю и пошел на попятный, предложив взвесить все плюсы и минусы перед окончательным решением. Тут дело даже не в акционировании, а в том, что впервые в новейшей приморской истории мэр называет идеи губернатора преступными и спокойно работает дальше, намереваясь к тому же переизбраться на новый срок.

Бросается в глаза странная любовь губернатора ко всему татарскому: то он едет в Татарстан, то проводит во Владивостоке сабантуй, то уже президент Татарстана едет в гости, а Миклушевский говорит о том, что надо активнее перенимать опыт волжан.

Миклушевский — человек современный. Обошедший интернет снимок корреспондента РИА PrimaMedia, где губернатор управляется сразу с тремя телефонами, привел к появлению прозвища «Вова три айфона», которое можно считать даже лестным, учитывая, что, например, Дмитрия Медведева в том же интернете именуют «айфончиком». Говорят, правда, что теперь у губернатора аж четыре телефона.

Как мобильный (более чем) человек, Владимир Миклушевский предпочитает ездить даже в те города, что находятся сравнительно недалеко от Владивостока, на вертолете (например, в Большой Камень). Зато по городу перемещается без мигалок и сопровождения. Более того, сначала на машине губернатора появились новые «блатные» номера серии А…РТ, но вскоре он от них мужественно отказался, заявив: «Я не фетишист», и перешел на самые обычные — неприметные. Надо сказать, Миклушевский вообще держится демократично — барства в нем не видно.

И все-таки до сих пор степень адекватности представлений недавнего москвича Миклушевского об окружившей его реальности — вопрос дискуссионный.

Например, в конце июня прошлого года губернатор на пресс-конференции заявил, что все мосты будут открыты к Дню города, 2 июля. Тогда уже, кажется, даже морскому ежу с острова Русского было понятно, что с мостами вышла задержка, причем не смертельная, так зачем подставляться?

Или история с правым рулем. Став врио губернатора, Миклушевский заявил: «Не вижу причин для того, чтобы эта проблема вообще обсуждалась», а в начале 2013 года вдруг предложил Путину ввести премии для тех, кто захочет пересесть с правого руля на левый. Мол, тогда все приморцы радостно пересядут на новые Prado с Sollers’а.

Похоже, впереди у молодого губернатора Приморья — еще много открытий.

Не меньше открытий, видимо, и у приморцев.

Пока что статус Миклушевского обманчив. Формально он — триумфатор саммита АТЭС, но понятно, что готовил этот самый саммит далеко не он. И наоборот: если переезд ДВФУ на остров Русский задержался, то Миклушевский здесь как бы и ни при чем, так как вовремя перешел из ректоров в губернаторы.

Итак, пошел второй год. Вопрос о том, who is губернатор Миклушевский, что он на самом деле собой представляет как руководитель и на что способен, по-прежнему остается открытым.

Кузьмичев Егор, «Новая газета».